А что это я всё о земном, обиходном? То про советскую еду припомню, то про одежду напишу. Но разве это было главным в том обществе, о котором сегодня спрашивает пытливая молодежь? Вы не поверите, есть и такая, и ей все еще интересно, как это мы жили при социализме.
Еще до застойных времен
Жили, конечно, попроще, но как-то не сильно от этого страдали. Потому что в общем-то все у народа было, а если чего и не хватало, так не зря же тогда говорили: не хлебом единым жив человек. А чем он был жив, когда страной правила одна партия и не было в ней ни одного олигарха? Как между собой общались люди, рабочие и начальники, молодые и старые? И почему в те времена мы называли друг друга «товарищ»?
Начну с верхов, чтобы без долгих экивоков сразу ухватить суть явления. Передо мной фотография, сделанная явно фотолюбителем в моем родном Заречном в начале семидесятых, судя по пейзажу. На снимке вижу своих родителей, Андрея Михайловича Бородина, первого руководителя области, Сергея Николаевича Струкова узнал, начальника облсельхозуправления. В центре кадра первый руководитель республики Динмухамед Ахмедович Кунаев, которому моя мама что-то рассказывает. Речь, скорее всего, идет о лошадях Кустанайской породы.
О чем же еще она могла говорить, ведь мои родители были в числе авторов этой породы? А товарищу Кунаеву, видимо, было интересно послушать о том, как ее создавали и чем она сильна. Ему и в голову не мог прийти вопрос: а, собственно зачем нам, в век моторов и механизмов, лошади? Было, было дело, когда очередной сельский министр, уже в наше время и примерно на том же месте задавал такой вопрос. Ну, это случается, он, наверное, был более топ-менеджером, чем аграрием и немного путал овес с ячменем. Но не о нем речь.
Посмотрите вокруг этой живописной группки, которая стоит на фоне строящихся жилых зданий. Когда придет перестройка, часть этих пятиэтажек, включая здание сельхозтехникума, разберут обратно на кирпичи. Но и не про новостройки я речь веду, а... про свиту. Вокруг товарища Кунаева стоят разные люди, но нигде не нашел я ни одного охранника, человека в погонах, машины с мигалкой. Скорее всего, какая-то машина милицейская была, но на снимок она не попала. И никто не прогнал любителя с фотокамерой, каким-нибудь «Зорким». У кого-то наверняка лежат в Заречном и другие интересные снимки, которым сегодня нет цены.
Вообще наш Заречный в те золотые, еще не застойные годы, был необычным поселком. На пыльной песчаной улочке или где-нибудь в очереди за хлебом могли встретиться бабуля, видевшая основателя поселка полковника Рюбина Владимира Карловича и знатная доярка, депутат Верховного Совета республики, Герой Соцтруда Екатерина Генриховна Деккер. Заслуженная учительница КзССР, в прошлом враг народа Варвара Константиновна Иппофродитова и сосланный сюда как немецкий шпион Курт Зигмунтович Фарбер, ставший потом начальником горводоканала в Костанае. И даже кто-то из семьи Бухариных, тех самых, главу рода которых товарищ Сталин называл любимцем партии. Любимца расстреляли в 1938 году, а его родной брат Владимир Иванович с семьей был сослан к нам. Надо ли говорить, насколько высок был интеллектуальный уровень обитателей поселка и как дорого ценили они простые человеческие отношения?
Дорогая моя столица...
Математику в школе мне преподавала Майя Владимировна Бухарина, носившая конечно же фамилию мужа — Гусева. Юрка Бухарин, сын ее, был моим одноклассником и приятелем. Когда страну возглавил Никита Сергеевич Хрущев, Бухарины конечно же получили полную реабилитацию как несправедливо репрессированные в годы сталинизма. И в полном составе уехали в столицу нашей родины, получив в центре Москвы просторную новую квартиру. Было очень грустно расставаться с товарищем, но ведь не навсегда же!
Бухариных в поселке уважали все и как только они обжились в Москве, из Заречного потянулись в столицу земляки. Ну, представьте себе, приехал человек в Москву, никого там не знает, в гостинице, как тогда было принято, мест нет. Не на вокзале же ночевать. Звонит Бухариным, и вот уже гостя встречают, усаживают за стол, поят, кормят, спать укладывают. И не было случая, чтобы они кому-то отказали. Да я и сам однажды пожил у них несколько дней, когда мама поехала в столицу в командировку и меня прихватила с собой. В Москве она бывала на совещаниях по конным делам, которые проводил лично товарищ Буденный Семен Михайлович. В те годы он командовал Управлением коневодства и коннозаводства Минсельхоза СССР.
Жарким августовским днем приехали мы в столицу и двинулись конечно же к родному брату отца, который жил с женой и дочерью неподалеку от Лужников. Нас приняли, обрадовались, накормили с дороги. Но квартира была однокомнатная, им втроем там не очень, а тут еще мы. Тесновато, неудобно, и утром мама говорит мне: пусть не обижаются, но давай поедем мы к Бухариным. Те обрадовались не меньше родных и без проблем разместили нас в своей просторной квартире.
Послушай, брат...
А потом понадобилось маме ехать дальше из Москвы, на один из ипподромов юга страны. То ли в Киев, то ли в Пятигорск, а может быть и в Ростов-на-Дону, в котором она воспитывалась в детдоме. Наш конный завод растил скаковых лошадей, а на этих ипподромах, раскиданных по всей стране, они проходили государственные испытания. Это нечто вроде экзамена для коневодов и их подопечных. Дома в Заречном были и кок-пар, и кыз-куу, и байга, а экзаменом служили скачки на больших ипподромах. И без призов наши не возвращались.
А мне надо было ехать домой, скоро идти в школу, был я, по-моему, тогда в пятом или шестом классе. И вот уже куплен билет на поезд Москва — Кустанай, на верхнюю полку гружу свой нехитрый багаж и всякое пропитание на два дня. А мама просит соседей по купе присмотреть за ребенком. Они конечно присмотрели, мне надоело отбиваться от угощений и проводницы с чаем. Так хорошо было на верхней полке наблюдать, как мы катимся через всю страну. Ночью мелькают за окном фонари, станции, города, и луна висит, как желтый блин. В Кустанае встретил отец и счастье померкло, потому что закончились каникулы.
И еще один эпизод вспомнился из семидесятых примерно годов. Поздняя осень, моросит холодный дождь. Я загоняю свой «жигуль» в гараж и обходя лужи выбираюсь на улицу. Впереди вдруг возникает незнакомая фигура, человек с кавказским акцентом окликает меня: постой, брат... Сейчас, когда я слышу нечто вроде, ноги сами несут меня куда подалее. А тогда остановился, спрашиваю: что хотел? «Да понимаешь, лампочка вот сгорела, нигде ночью не купишь, у тебя нет?» У меня точно есть, лежит в кармане двери, и я веду его назад к гаражу. В темноте роюсь в запчастях, он терпеливо ждет на пороге. Нахожу, отдаю эту лампочку, он долго благодарит и исчезает в дожде.
А теперь перенесите эти сюжеты в наше время и прикиньте, как это могло бы выглядеть сейчас. И вы поймете, как мы тогда жили, когда обращение «господин» мы, конечно, слышали, но меж собой общались как товарищи...
Автор и ведущий проекта Владимир МОТОРИКО.
Тел. 54-18-35 E-mail: motoriko_v@mail.ru.
Фото автора и неизвестного фотолюбителя.
На снимках сам поселок и его обитатели. Старожилы, конюхи, наездники.
